Форум » Фанфики » Тайна абидонской истории. Эпилог. » Ответить
Тайна абидонской истории. Эпилог.
Княжна: Эпилог Семья, в которой ты рождён И путь, что предками пройдён Не просто так в твоей судьбе, - Для дел благих даны тебе. Твой долг – отчизну сохранить Ему не сможешь изменить. Продолжишь предков славный путь Тебе с него нельзя свернуть. «Старинный свиток». Неизвестный автор. Прошло десять лет со дня свадьбы Патрика и Мерод. Любящие супруги были счастливы в браке, так же как и барон Доминик де Сурс, женившийся год назад. За минувшие десять лет Мерод родила пятерых детей, из которых выжили трое - первенец Патрик, и две младшие дочери Марианна и Селестина. Жена Доминика Анна тоже недавно родила первенца, названного Эдуардом. Несмотря на то, что Патрик по-прежнему был в милости у Людовика III, он большую часть года проживал в своём замке, - стараясь держаться как можно дальше от политики и придворных интриг. В душе графа жила смутная тревога за будущее, – его собственное, и всего рода де Сильвен. Потомок Эдуарда II, Патрик Аделард продолжал носить фамилию Сильвен, и почти не упоминал о своих венценосных предках, желая, чтобы как можно меньше людей знало о его королевском происхождении, подвергавшем его жизнь опасности, подобной той, что возникла одиннадцать лет назад, когда узнавший тайну Этьен де Триган оклеветал графа де Сильвен перед королём. Благодаря случайности, - мистическому вмешательству Розы Правды, де Триган признался в клевете, и Патрик был оправдан, - но кто мог поручиться, что такая же беда не настигнет его потомков? Во все времена найдутся злые языки, которые ради карьеры могут оболгать невинного человека, или своего личного врага. Неоднократно Патрик задавался вопросом, зачем Бог сохранил род Аделард, - не для того ли, чтобы потомки Орелина жили в постоянном страхе разоблачения их фамильной тайны, а теперь страшились несправедливых обвинений в кознях против правящего монарха? Если его потомкам в будущем суждено стать жертвами навета, - то, зная характер большинства королей из династии Мортирье, можно не сомневаться, - род Аделард будет истреблён! К тому же, рано или поздно род Мортирье может снова породить тирана, подобного Филиппу III, или Фиакру I, - который уничтожит род Аделард и без доносов недоброжелателей, - для того лишь, чтобы завершить дело, начатое королём Марком I, и обезопасить своих потомков от предполагаемых претендентов на престол. Патрик поделился этими мыслями с братом, но решил ничего не говорить Мерод, - чтобы не тревожить её. «Быть может, мы спокойно доживём до старости, - но судьба наших детей вызывает опасения, - думал граф де Сильвен, - хотя всё в воле Божией, и если род наш изничтожат, - значит, так нужно Всевышнему». Прохладным весенним днём в ворота замка Сильвен постучал гонец, доставивший письмо от Людовика III. - Как здоровье его величества? – спросил Патрик, вскрывая письмо. - В день моего отъезда он был здоров, - ответил гонец, - но незадолго до этого прихварывал… Вы, наверное, уже знаете о том, что скончались королева и наследный принц? - Как – скончались? Когда?! – воскликнул Патрик. - Два месяца назад умер принц, а спустя неделю – её величество. - Я знал, что королева уже давно больна, - ответил Патрик, - но отчего же умер принц? - Простыл он на охоте, - когда в конце зимы стояли сильные морозы, да ещё и с пронизывающими ветрами. Как не старались лекари, - всё было бесполезно, принц Альбер истаял за несколько дней, а её величество Инес не смогла пережить смерти сына. - Какой ужас, - прошептала Мерод, - упокой господь души Инес и Альбера, и помоги нашему несчастному королю! Так любить жену и сына, - и потерять их почти одновременно! - Врагу такого не пожелаешь, - вздохнул Патрик, и принялся читать письмо короля. - Его величество хочет, чтобы я приехал в Клервилль, - через минуту сказал он, - но не объясняет, зачем там нужно моё присутствие. Я повинуюсь моему королю, и выезжаю завтра же. На другой день перед отъездом Патрик, сдерживая волнение и тревогу, прощался с Мерод: - Я не знаю, зачем король вызвал меня в Клервилль, - надеюсь, что я не прогневал его величества, - сказал он, пристально всматриваясь в лицо жены, - прошу тебя, молись, и надейся на лучшее. - У меня только и остаются молитвы и надежда, - грустно ответила Мерод. Поцеловав жену, Патрик сел на коня, и в сопровождении королевского курьера и небольшого отряда своих слуг выехал из замка. Мерод поднялась на башню, и с тревогой смотрела вслед, - до тех пор, пока Патрик не скрылся из виду. *** Людовик III, «спаситель Абидонии», был, наверное, лучшим королём из династии Мортирье. Благородный рыцарь и отважный воин, он неожиданно оказался мудрым и справедливым правителем. Народ любил своего короля, столь не похожего на тирана и пьяницу Филиппа III, или его сына, трусливого и слабоумного Карла V. Но любовь подданных не всегда идёт рука об руку со счастьем, - на протяжении десяти лет правления Луи его семью преследовали потери. Королева дважды рожала сыновей, но младенцы не прожили и суток, а затем Инес и вовсе не смогла выносить ребёнка. Королевская чета утешалась тем, что у них уже есть трое детей – наследник престола Альбер, и дочери Мелисса и Оливия. Но коварная смерть не пощадила юных принцесс, - сначала от скоротечной болезни умерла Мелисса, а спустя два года – Оливия. Старшая дочь короля перед смертью болела целый год, и королева не почти не отходила от её постели, моля Бога оставить ей Оливию, - но господь рассудил иначе. Вскоре после похорон принцессы пошатнулось здоровье у самой королевы, и, вняв советам лекарей, Инес уехала из Клервилля в замок Пенфорет. Свежий воздух и ароматы сосновых лесов, окружавших замок, благотворно повлияли на здоровье Инес, - но спустя год болезнь неожиданно вернулась, и придворный медик честно признался королю, что не знает случаев полного излечения от недуга, сопровождающегося кровохарканием. Несчастный Луи поспешил в замок Пенфорет, чтобы быть рядом с супругой в последние дни её жизни. Прошло полгода, - но любовь короля, казалось, удерживала королеву на этом свете. Людовик в это время редко возвращался в Клервилль, - только ради самых неотложных дел. Однажды холодным зимним днём из столицы приехал гонец, сообщивший тревожную весть о болезни наследника престола, - принц Альбер простыл на охоте, - но опасности для его жизни не было, и Людовик решил не выезжать в столицу. Вечером этого же дня в главной галерее замка Пенфорет раздался страшный грохот. Старинный деревянный щит, с изображённым на нём королевским гербом, упал со стены, на которой он был закреплён, и раскололся на несколько частей. - Дурной знак, - тихо вымолвил король, находившийся в этот момент в зале, - сие значит, что роду Мортирье грозит несчастье… Двести лет назад, при жизни короля Эдуарда II вот так же упал герб рода Аделард, - и вскоре после этого Эдуард был убит, а трон захватил Марк I. Хотя Эдуард распорядился повесить щит обратно на стену, - он не смог избежать несчастья… А наш щит уже и повесить невозможно, - он совсем расколот… Неужели род Мортирье прервётся?.. Спустя два дня в Пенфорет прискакал другой гонец, - сообщивший о резком ухудшении здоровья принца. Не медля, Луи выехал в столицу, строго приказав челяди не сообщать Инес о болезни её сына. Когда Луи прибыл в Клервилль, принц Альбер был ещё жив, но очень плох, - тяжело, с хрипами дышал, и временами начинал бредить. Пристально вглядевшись в лицо отца, Альбер узнал его, и с трудом произнёс: - Отец… наш род… проклят… Не стоило тебе… короноваться… Он приходит… и каждый раз… повторяет мне это… - Кто приходит? – спросил Луи, думая, что Альбер бредит. - Тьерри… Он… опять здесь… - Нет здесь никого, - ответил Луи, - береги свои силы, сын, и ты поправишься. - Здесь он… у окна… ты, что… не видишь?.. – возразил Альбер. Луи невольно обернулся к окну, но, разумеется, там никого не было. - Принц бредит, ваше величество, - шепнул придворный медик, - не возражайте ему, а то начнёт спорить, теряя последние силы… - Да чёрт с ним, пусть постоит у окошка, - согласился Луи, - ты не обращай на него внимания! - Он… зовёт меня! Я не хочу… идти… с ним… - Не обращай внимания, ему надоест, и он отстанет от тебя, - повторил Луи, - лучше постарайся заснуть, - если будешь больше спать, то скорее выздоровеешь! - Нет… - прошептал Альбер, и закрыл глаза. Вскоре хриплое дыхание принца стало замедляться, и затем резко оборвалось. Придворный медик приложил к губам юноши медную пластинку, которая спустя минуту осталась незамутнённой. - Ваше величество, - к сожалению, его высочество скончался, - сказал лекарь. Луи склонился над телом сына, поцеловал его в лоб, и затем поспешно вышел из спальни Альбера, не желая, чтобы кто-либо видел его слёзы. Войдя в свой кабинет, король произнёс в пустоту: - Тьерри, теперь ты доволен? Род Мортирье прерван, - осталось только умереть и мне! После похорон принца король вернулся в замок Пенфорет. Поднимаясь по лестнице в спальню жены, Луи заметил, что начал задыхаться, - но не придал этому большого значения. - Добрый день, Инес - нарочито весело сказал король, - как ты себя чувствуешь? - Что с нашим сыном? – спросила Инес, не отвечая не приветствие мужа. - Всё хорошо, - Альбер чуть прихворнул, но сейчас поправляется, - не моргнув глазом соврал Луи. - Не лги! – воскликнула королева, - я знаю, что Альбер мёртв! - Кто тебе это сказал? – спросил Луи, понимая, что отпираться бессмысленно. - Он приходил сюда несколько дней назад, и сказал, что скоро я буду вместе с ним, а затем ушёл через стену. Живой человек этого не смог сделать. - Да, Альбер умер, - ответил Луи, - прости, что я солгал. - И я тоже скоро умру, - спокойно произнесла Инес, - зачем мне жить, потеряв всех детей? Знаешь, Луи, - немного помолчав, продолжила она, - я думаю, что не следовало тебе восходить на трон Абидонии. Вспомни, как мы были счастливы до твоей коронации, - несмотря на то, что я за четырнадцать лет родила всего троих детей, они были живы. Но после того как ты надел корону, - всё изменилось. Род де Мортирье проклят, - с того времени как Марк I убил Эдуарда II. Предсказания блаженного Эсма сбылись, - ни один король, носивший фамилию Мортирье, не был счастлив! - Инес, - ты преувеличиваешь, - мягко возразил Луи, - на свете не так уж много счастливых семей, - особенно королевских! Короли часто вынуждены жениться на нелюбимых женщинах из политических соображений, им строят козни родственники, мечтающие захватить престол, - да и мало ли ещё бывает всякого… - Несчастья твоих предков не сравнить с бедами других королей,- возразила Инес, - злой рок преследует род Мортирье все двести лет, что они носят корону! Похоже, что теперь с нами покончено! Приступ сильного кашля оборвал речь Инес, она закрыла рот куском белого полотна, которое сразу же окрасилось кровью. - Я уйду за сыном, - прошептала королева, - недолго мне осталось мучиться! Когда изнурённая кашлем Инес впала в забытье, Луи глубоко задумался. Его напугало, что жена не оплакивает сына, а словно желает поскорее встереться с ним. «Значит, ей и вправду осталось недолго, - думал король, - когда смерть бродит где-то рядом, тяжело больные люди чувствуют это… Но как же я будут жить без неё? Господи, дай мне сил выдержать уход Инес!». Немного успокоившись, Луи подумал, что Инес говорила правду о проклятии рода Мортирье, и предсказании блаженного Эсма, - все короли этой династии создавали себе несчастья своими собственными руками. Марк де Мортирье сразу после коронации стал мучиться от страшных головных болей, не позволявших ему жить полноценной жизнью, Фиакр I постоянно вёл войны со своим младшим братом, а умер, по слухам, от яда, подсыпанного в вино его сыном. Подобные случаи не были редкостью в роду Мортирье, - не стоило даже вспоминать всю историю династии, – достаточно было событий минувшего века. Король Август женился на сумасшедшей, передавшей частичку своего безумия потомкам, - Филиппу III, и своей внучке Беатрис. Филипп III так сильно ударил бутылкой малолетнего сына, что Карл на всю жизнь остался дурачком, едва не уничтожившим Абидонию. Ну а он, Людовик III, - спас Абидонию, - ценой убийства своего кузена Карла V! - Я сохранил Абидонию, но ненадолго, - после моей смерти в стране начнётся великая смута, - с горечью произнёс Луи, - и тогда Максимилиан и Андре вспомнят о былых претензиях на наши земли… Найдётся ли в ту пору новый защитник королевства? Через несколько дней измученная болезнью королева Инес тихо умерла во сне. Её тело отвезли в Клервилль, и погребли в крипте собора Святого Ивонна рядом с могилой принца Альбера. После похорон супруги Людовик десять дней не выходил из своей комнаты, но не только из-за горя, - король был болен. Когда здоровье Луи улучшилось, он отправился в монастырь Святой Флорет, - повидать сестру Софи – бывшую принцессу Марию. Строгие правила монастыря не позволяли монахиням находиться в одном помещении с мужчиной, - для встреч с родственниками была предусмотрена комната, разделённая на две части железной решёткой. Суровая монахиня, в которой трудно было узнать дочь Карла V, сквозь прутья решётки пристально вглядывалась в лицо короля. - Я сочувствую горю вашего величества, - сказала она, - потеря всех родных – самое тяжкое испытание. - Страшнее всего то, что наш род прервался, - ответил Луи, - и после моей смерти Абидония останется без короля. Полагаю, что сразу объявятся толпы претендентов на престол, и начнётся междоусобная война. Эти воспользуются наши соседи, и попытаются захватить спорные земли, - и тогда лишь Бог знает, выстоит ли Абидония! Если бы вы, Мария, послушались меня тогда, ещё при жизни вашего отца, и, объявив себя наследницей престола, вышли бы замуж за младшего сына одного из небогатых северных королей! - Это не спасло бы наш род, - возразила монахиня, - я могла оказаться бесплодной, или, так же как и вы, схоронить всех моих детей. Но я хочу спросить ваше величество, - разве нет в Абидонии человека, не приходящегося вам родственником, но имеющего права на престол? - Вы говорите о графе де Сильвен? – спросил Луи. - Я говорю о Патрике Аделард, - потомке Эдуарда II убитого Марком де Мортирье. Род Аделард не пресёкся, и его представители имеют больше прав на престол, чем потомки убийцы помазанника Божия, отнявшего трон у принца Орелина, - законного наследника престола. Когда-то Патрик отказался от своих прав на престол, присягнув вам в верности, теперь же пришёл ваш черёд. - Я думаю, что надо было сразу вернуть ему корону, - вздохнул Луи, - и тогда Инес, Альбер, Оливия и Мелисса были бы живы. - Мне следовало бы ответить вам, что жизнь королевы и ваших детей не зависит от того, кому принадлежит корона, но я согласна с вашим величеством. Трон приносил лишь несчастья нашему роду. - Вы слышали легенду об императоре Тьерри, преследующем наш род? – спросил Луи, - признаться, раньше я считал это страшной сказкой, - но после смертей Филипа III и королевы Анны, случившихся в моём присутствии, я усомнился в том, что кто-то придумал сию жуткую историю с целью напугать моих предков. Король Филипп, перед тем, как его хватил удар, прогонял из дворца Тьерри, Анна тоже рассказывала, что он приходил к ней. Самым страшным было то, что Альбер в свой последний час видел императора! Я уже молчу о доходивших до меня слухах о смерти короля Августа, - он тоже в последние дни говорил о Тьерри. А вот теперь… Тьерри является и ко мне, - правда, всего лишь во снах. Но думаю, что самое страшное впереди… Император мстит нам за отнятую у его потомков корону! - В силах вашего величества умилостивить его, - хотя… может быть, уже и поздно, - ответила сестра Софи. - Нет, не поздно, пока я жив, - возразил Луи. - Но наш пресекшийся род уже не спасти! - Зато можно спасти Абидонию от смуты, которая случиться, если я не оставлю наследника! – ответил Луи, - прощайте, Мария! Мария или сестра Софи, - как вам угодно, - для меня вы всегда были любимой племянницей, и видит Бог, - я желал вам только счастья. - Я уже давно поняла, что вы не хотели убивать моего отца, - мягко возразила монахиня. - Возможно, мне больше не представится случая повторить вам это, - ответил король, - я думаю, что мои дни сочтены. Прощайте, племянница, - и молите Бога обо мне! Вернувшись в столицу, Людовик опять слёг, - его душил неудержимый кашель. - Не стоило вашему величеству ехать в монастырь, едва вы только поднялись с постели, - ворчал придворный медик, - вы серьёзно простыли, когда в лютый мороз ездили несколько раз из Клервилля в Пенфорет, и обратно, и вот не долечившись, сразу же поспешили в обитель Святой Флорет! - Мэтр Корвалоль, - кого вы обманываете? – возразил Луи, - если бы я не поехал туда сейчас, то не поехал бы никогда! Вы прекрасно знаете, что моя болезнь смертельна, - меня поразил тот же недуг, от которого умерли Инес и Оливия. У них всё начиналось так же, - с лёгкого кашля и слабости, - но затем… - король не договорив, безнадёжно взмахнул рукой, - скажите уж сразу правду, мэтр! - Да, вас поразил тот же самый недуг, – подтвердил Корвалоль, - но вашему величеству не стоит отчаиваться, вы ещё не плюётесь кровью, а значит, есть надежда на исцеление, - восемь лет назад я вылечил одного молодого человека от этой болезни, не дошедшей до стадии кровохаркания, и он жив и здоров до сих пор! - Юношу, у которого есть надежды на счастье, вылечить легче, нежели старика, что видит в будущем лишь одиночество, - возразил король, - не пытайся меня обнадёжить, лучше помоги продержаться на ногах хоть месяц! У меня много дел, которые следует завершить! По приезду в Клервилль Патрик незамедлительно прибыл ко двору короля. Людовик, здоровье которого временно улучшилось, принял графа де Сильвен в своём кабинете. Увидав исхудавшего Луи, щёки которого горели нездоровым румянцем, Патрик встревожился, вспомнив, что так выглядел его отец Робер де Сильвен в последний год жизни. - К услугам вашего величества, - произнёс граф де Сильвен, целуя руку короля. - Я рад, что ты так быстро приехал в столицу, - ответил Луи, - и, помолчав немного, спросил: - Помнишь ли ты, как одиннадцать лет назад мы были дерзкими мятежниками, не желавшими смириться с разделением Абидонии? Тогда мы спасли королевство, - но сейчас Абидония снова в опасности. - Неужели король Максимилиан снова претендует на абидонские земли? - Нет… Пока ещё нет, - возразил Луи, - но вскоре может наступить время, когда он снова пожелает захватить часть Абидонии. Это случится после моей смерти. - Да продлит Господь годы вашего величества! – воскликнул Патрик, - чтобы вы надолго пережили Максимилиана… - Это невозможно, Патрик, - со вздохом ответил Луи, - болезнь, унесшая моих жену и дочь, теперь медленно сводит в могилу и меня. - Я скорблю вместе с вашим величеством о смерти королевы и принца, - ответил Патрик, - но вам не стоит терять надежды на выздоровление… Ваш придворный лекарь до поступления на службу вашему величеству, излечивал даже совсем безнадёжных больных. - Однако Инес, Оливия и Альбер умерли, не смотря на все его познания в медицине, - возразил Луи, - значит, скоро умру и я, - не оставив наследника. Представляешь, какая смута начнётся тогда в Абидонии? Мои дальние родственники по матери, и братья Инес перегрызутся за трон, как дворовые псы – за кость! Будь у меня младший брат, или сестра, смуты можно было бы избежать, - но я единственный выживший сын у моих родителей! Абидонии нужен человек, у которого существуют неоспоримые права на престол, - и такой человек есть, - его имя Патрик де Сильвен Аделард. - Ваше величество, - растерялся Патрик, - но ведь я отрёкся от своих прав на трон! - Я возвращаю тебе их, - ибо это я должен был отречься, поскольку род Мортирье занимал трон незаконно! Марк I не король, а узурпатор, - равно как и все его потомки! - Но, какой же из меня король, ваше величество?! – в отчаянии воскликнул Патрик, - меня же никто не готовил к правлению страной! - Такой же, как и я! – возразил Луи, - меня тоже не готовили к правлению, - мой отец не сомневался, что у Филиппа будет много сыновей, - да к тому же он знал, что корона приносит несчастья роду Мортирье, и не желал горькой участи себе и своим потомкам. Пойми, Патрик, главное, что у тебя нет достойных соперников, - дальние родственники моих матушки и супруги тебе в подмётки не годятся! Я вижу, что у тебя есть все задатки, чтобы стать талантливым правителем, - и я подготовлю тебя к правлению страной, - у меня ещё есть на это время. Возникло недолгое молчание, - растерянный и испугавшийся ответственности, которую налагает правление государством, Патрик молчал. Луи понял его смятение, и обнял графа де Сильвен за плечи. - Я знаю, что ты очень счастлив, спокойно живя в своём замке, и никогда не желал короны, - с чувством произнёс он, - но подумай, зачем Богу было угодно сохранить род Аделард, - для того ли, чтобы потомки императора Тьерри под чужой фамилией проживали в провинции? Подумай, - каким чудом выжил Орелин, - большинство новорожденных младенцев умирает, находясь дома, рядом с матерью, - а он выдержал долгий путь в Мухляндию! Более того, чтобы спасти ребёнка от покушения, его дядя отдал свою жизнь! Для чего всё это, - чтобы потомок Орелина отрёкся от прав на престол? Нет, - я уверен, Господь хотел другой участи роду Аделард! Сейчас наступило время, когда потомки Тьерри могут вернуться на абидонский престол. Став королём, тебе, разумеется, придётся меньше уделять времени своей любимой жене и детям, - но сохранение мира в Абидонии стоит этой жертвы! - Вы правы, ваше величество, - ответил Патрик, - но почему вы так уверены, что я смогу править страной? - Я уверен именно потому, что ты боишься не справиться, - сказал Луи, - сие свидетельствует о твоей серьёзности и ответственности, чего не хватало Марку де Мортирье, мечтавшему лишь о короне. Ты никогда не предашь Абидонию – из расчёта, как де Триган, или из трусости, - как Карл V. И, ещё – я уверен, что не станешь таким тираном, как Филипп III, - не такая у тебя натура!
Ответов - 1
Княжна: На следующий день весь двор Людовика III был собран в тронном зале дворца Пале. Придворные недоуменно переговаривались, - ибо мало кто знал, что должно произойти. Наконец в залу вошёл король, сопровождаемый графом де Сильвен. На голове Людовика была корона, а на плечи наброшена мантия, - и все догадались, что сейчас свершится нечто важное, - не часто Луи надевал корону, - слишком неприятны были воспоминания о том, каким путём она ему досталась. - Я, Людовик Анри Эдуард де Мортирье, милостью Божией король Абидонии, властью, дарованной мне Господом, объявляю графа Патрика Орелина Александра де Сильвен Аделард, - потомка императора Тьерри, короля Филиберта I и королевы Стефаны, короля Эдуарда II Аделард, - наследником престола Абидонии, и возвращаю принадлежащий ему по праву рождения титул принца абидонского! – торжественно произнёс король, и одел на голову преклонившему колено Патрику корону наследника престола. По залу пронёсся гул удивления, сменившийся возгласами одобрения. - Возвращаю тебе замок Ле Вьё-Пале, - дворец твоих предков, во времена их правления именовавшийся Аделард-Пале! Патрик молча поклонился, и тут тишину нарушил голос его тестя графа де Камомиль: - Да здравствует наследник престола! - Да здравствует Патрик Аделард! Да здравствует род императора Тьерри! – подхватили придворные. Мало кто остался недоволен решением короля, - только Готье де Марс, - брат покойной королевы Инес, и ещё два родственника Марии де Мортирье, - матери Луи, рассчитывавшие, что находясь в родстве с королём, могут претендовать на трон после его смерти. Вечером Патрик прибыл во дворец Аделард-Пале, где теперь должен был жить в соответствии со своим титулом. Огромный старый замок был построен ещё при жизни Филиберта I, а самая древняя его часть, состоявшая из трети тронной залы и старой башни, по слухам, была ещё дворцом императора Тьерри. Разумеется, замок неоднократно перестраивали, но последний раз это происходило в двенадцатом веке. Патрик был поражён размерами замка, и особенно тронной залы, которая была значительно больше, чем во дворце Пале. Вдоль стены главной залы висел старинный гобелен, на котором был изображён Тьерри с супругой Мерод, и их сыновьями Илбетом и Деодатом. На мгновение Патрику показалось, что с гобелена на него смотрит живой человек, но через секунду видение исчезло, - на гобелене была лишь старинная вышивка. Патрик вспомнил все легенды, связанные со старым дворцом, - похоже, лишь чудо спасло его, как и весь род Аделард. Марк де Мортирье решил снести дворец, в котором жил убиенный им Эдуард II и его предки, но череда мистических событий помешала ему сделать это. Сначала происходили несчастные случаи с каменщиками, принявшимися было разбирать стены, - ни дня не проходило без гибели человека, а затем сторожа, охранявшие дворец, в паническом ужасе выбежали на улицу, - заявив, что видели призрак Эдуарда II. После этого все рабочие, занимавшиеся сносом дворца разбежались, и пришлось нанимать новых, - но и те вскоре отказались разбирать дворец, рассказывая страшные истории о «древнем короле в золотой короне» и «белой даме», приказывавших им остановить работы. Одна блаженная старушка, носившая обед своему приёмному сыну, охранявшему замок, и вовсе сообщила, что ей явились святые Филиберт и Стефана, по её словам, «точно такие же, как их статуи в храме, но живые», и предупредили, что король Марк не имеет прав сносить дворец, который не он построил. Закончилось всё тем, что потерявший терпение Марк I решил прийти ночью во дворец, чтобы доказать ленивой черни всю глупость их выдумок о загадочных призраках Аделард-Пале. В гордом одиночестве король зашёл в тронную залу, но через пять минут оттуда послышался крик ужаса, и Марк с безумным взглядом выбежал из залы. Молнией пронёсшись по галерее, король рухнул на пол, и у него случился первый в жизни приступ падучей болезни. После этого снос дворца был остановлен, его огородили деревянным забором, и Марк I издал приказ не трогать замок. Никто не узнал, что произошло с королём в тронном зале Аделард-Пале, - Марк страшно гневался, когда его расспрашивали о событиях той ночи. Позже абидонские короли заставляли своих братьев или младших сыновей жить в этом дворце, - но через некоторое время те сбегали оттуда, не объясняя причин. И лишь некоторые дамы могли спокойно жить там, не опасаясь встреч с призраками, - несчастная королева Элинор, - жена Марка II, выжившего её из дворца Пале и заменившего своей фавориткой, и ещё несколько овдовевших принцесс, а позже старый дворец стал надёжным убежищем для королевы Агнессы в дни запоев Филиппа III. Патрик медленно обошёл дворец, и не заметил ничего пугающего, - напротив, Аделард-Пале напоминал ему родной замок, - вероятно, тем, что самые новые постройки были возведены в одно время с замком Сильвен. Через час пребывания в Аделард-Пале Патрику стало казаться, что он вернулся в свой забытый дом… В воскресенье Патрик посетил мессу в соборе Святого Ивонна. Возвращаясь из храма, наследник престола увидал на площади толпу людей, смотревших спектакль бродячих артистов. Пожилой седой артист, управлявший марионеткой, изображающей знатного дворянина, произнёс знакомым Патрику голосом: - Граф де Клеветаль, - я не верю вашим словам! - Это чистая правда, - возразил другой комедиант, чья марионетка представляла красивого злодея, - я украл у вашего оруженосца фамильные документы, - моя жена должна принести их вам! Там чёрным по белому написано, что Анри – потомок прежнего владельца сего герцогства, убитого вашим прапрадедом сто лет назад! Неужели вы столь наивны, что считаете его верным слугой, - Анри просто ждёт часа, когда сможет убить вас, и вернуть себе герцогскую корону! Патрик невольно вздрогнул, - эпизод из спектакля напомнил ему события одиннадцатилетней давности, и, подъехав ближе к комедиантам, принц понял, что не ошибся, - на площади выступал Жан со своим семейством. Комедиант постарел за эти годы, - волосы его совершенно поседели, но зато в труппе прибавилось участников, - мальчик одиннадцати лет и семилетняя девочка помогали заменять декорации. Разумеется, исполняемая комедиантами история открытия тайны происхождения Патрика была несколько изменена, - королевство превратилось в герцогство, и исчезли сами бродячие актёры, - роза расцвела в герцогском саду, - но во всех персонажах легко узнавались их прототипы. Особенно хорошо удались герцог, граф де Клеветаль, историк ла Фальше и госпожа д’Истериль, - вылитая Клод. Оруженосца герцога, прототипом которого был сам Патрик, принц посчитал идеализированным, - Анри за весь спектакль не произнёс ни одного бранного слова. Когда представление закончилось, Патрик спешился, и подошёл к комедиантам. - Здравствуй, Жан, - негромко произнёс он. - Граф де Сильвен! – воскликнул старый актёр, - простите, ваше высочество, - я хотел сказать принц Патрик Аделард! Два дня назад об этом объявили глашатаи, но я никак не могу привыкнуть к вашему новому титулу и настоящей фамилии, - хотя давно знаю о вашем происхождении! - Старина Жан, - понизив голос, ответил Патрик, - открою тебе секрет, - я тоже не могу привыкнуть! Скажи, - прошептал он, - роза, расцветала ли она снова? - Нет, ваше высочество, - шёпотом ответил Жан, - сие чудо случается слишком редко, - я думаю, что мне и моему сыну снова не увидеть её цветения, - а вот внукам ещё может повезти… - Да, такое чудо можно видеть лишь раз в жизни, - согласился Патрик. Но позволь тебе сказать, Жан, - Анри в твоей пьесе – слишком идеален, тих и скромен как девица, - хоть бы иногда грешил сквернословием, как я, и обругал де Клеветаля, - так хоть на живого человека станет похож! Все же остальные персонажи чудо как хороши! - Ох, ваше высочество, не вы первый мне об этом говорите, - но я запомнил вас учтивым и благородным юношей, и если вы и произносили в моём присутствии бранные слова, то они вылетели из моей памяти! - Произносил, не сомневайся, - рассмеялся Патрик, - в тот самый вечер… ну ты понимаешь, о чём я говорю, - я назвал графа де Триган проходимцем, - но ты ещё не слышал, как мы с ним бранились после взятия мной замка Сурс! Но в целом пьеса великолепна, - вот, возьми за труды, - Патрик протянул Жану несколько золотых монет, - и будем надеяться, - что ты ещё выступишь при дворе! Сейчас, правда, там не до этого… Прощай, Жан, прощайте Луиза, Аннет, Жак, - до встречи! Я верю, - мы ещё увидимся! – сказал Патрик, и, вскочив на коня, поехал в королевский дворец, где каждый день проводил много времени, вникая в малейшие подробности правления страной. Вскоре из Эпинет приехала Мерод, сопровождаемая посланными за ней гвардейцами, - охраной, приличествующей супруге наследника престола. Уже темнело, когда Мерод прибыла Аделард-Пале, где её встретил Патрик, недавно вернувшийся из королевского дворца. Проводив жену в её покои, и оставшись с ней наедине, Патрик с грустью произнёс: - Наша спокойная жизнь в замке Сильвен отныне закончилась. Теперь меня ждёт нелегкий труд правления королевством, - и я не могу отказаться ради сохранения мира в Абидонии. - Патрик, - со вздохом ответила Мерод, - это самое лучшее, что могло произойти с тобой и с твоим родом. Я боялась другого – что короли из рода Мортирье рано или поздно уничтожат тебя или твоих потомков. Его величество так не поступил бы, но стали бы терпеть тебя его сын или внуки? Зачем им головная боль в виде прямого потомка Эдуарда II, пусть даже отказавшегося от прав на престол? Я уже давно думала, хотя и не говорила тебе, - у рода Аделард есть только два пути, - возвращение себе трона, или гибель от рук Мортирье. Жизнь в провинции под чужим именем стала невозможна после вмешательства подлеца де Триган, - мы смогли прожить так десять лет, - но всему приходит конец, - и хорошо, что он оказался счастливым, - ведь всё могло быть гораздо хуже! - Мерод, но почему ты ни разу не открыла мне свои мысли? – удивился Патрик, - я думал, что будущее нашего рода беспокоит только меня! - Я предпочитала не говорить о таких вещах, ибо боялась, что нас могут подслушать, и доложить королю. - Но кто бы доложил королю, - преданные мне слуги? – удивился Патрик. - Кто может поручиться, что среди преданных слуг не найдётся один предатель, который продаст своего господина за тридцать серебряников, - ответила Мерод, - вспомни, ты захватил графа де Триган только благодаря предательству его служанки! И вот представь, что явился под видом нового слуги в замок Сильвен шпион, который нашёл среди нашей челяди предателя, что за деньги решился донести королю: «Я сам слышал, как госпожа графиня сказала, что её потомки займут абидонский престол, либо будут вырезаны Мортирье!». Как ты думаешь, - стерпел бы сие его величество, особенно если бы поверил в это? - Его величество не подослал бы шпиона в наш замок, - возразил Патрик. - Король Людовик – да. Но его сын, если бы он выжил, - другое дело, - Альбера могли настроить против тебя твои враги. И прошу, - не говори, что их у тебя нет! Вспомни Этьена де Триган, - тебе и в голову не приходило, что он и твоя мачеха желают убить тебя! Кто может поручиться, что и сейчас у тебя нет тайных врагов? - Это правда, - со вздохом ответил Патрик, - потомки Людовика могли бы после доноса уничтожить наш род… - Не жалей о потерянном рае в Эпинет, - сказала Мерод, обнимая мужа, - всё, что ни делается, - к лучшему! Прошло четыре месяца с того дня, как Людовик III объявил Патрика наследником престола. В конце лета всем стало ясно, что дни короля сочтены – болезнь развивалась у Луи быстрее, нежели у его жены и дочери. В этот день придворному медику показалось, что в здоровье Луи произошло улучшение, - король даже встал с постели и, опираясь на руку слуги, дошёл до дворцовой часовни, а вернувшись в спальню, сел в кресло возле окна, и принялся читать новую книгу мэтра Ланкрие «История абидонских провинций». Но глаза его вскоре устали от чтения, и Луи стал смотреть в окно на позолоченные заходящим солнцем облака, плывшие по голубому небу. Почувствовав чей-то взгляд, король обернулся и увидал императора Тьерри, стоявшего возле камина. - Я должен сделать что-то ещё? – спокойно спросил Луи, не испугавшись призрака императора. Но Тьерри отрицательно покачал головой, не произнеся ни слова. - Мне… собираться? – догадался Луи. - Да. Ты исправил зло, причинённое роду Аделард твоими предками, - ответил Тьерри, и растаял в воздухе. Не теряя присутствия духа, Луи приказал вызвать во дворец Патрика, графа де Кураж, барона Удилак и виконта Флёр–д’ Оранж – своих старых друзей, а сам тем временем поспешил исповедоваться отцу Антонину. Когда встревоженный Патрик приехал, Луи попросил его остаться в королевском дворце на несколько дней. - Патрик, я прошу тебя, как своего сына, быть рядом со мной в тот час, когда придёт смерть, - сказал он. - Как будет угодно вашему величеству, - ответил Патрик, - но зачем вы говорите о смерти, когда появилась надежда на выздоровление? - Нет, выздоровления не будет, - возразил Луи, - и, понизив голос, добавил, - Тьерри приходил за мной. Ты понимаешь? - Да, - так же тихо ответил Патрик. - Значит, всё кончено, - заключил Луи, - но я не прошу тебя сидеть возле меня, - быть может это свершится не сегодня… Иди, ложись спать, - если что, слуги позовут тебя… Поцеловав королю руку, Патрик вышел из его спальни, и, не зная, что делать, отправился в библиотеку дворца. Ложиться спать ему совершенно не хотелось, - рассказ Луи о явлении ему Тьерри испугал и взволновал Патрика. Открыв первую попавшуюся книгу, принц попытался углубиться в чтение. Спустя час в библиотеку ворвался паж, и закричал: - Ваше высочество! Его величеству очень плохо, он желает вас видеть! Патрик вскочил, и бегом бросился в спальню короля, где уже были де Кураж, Флёр-д’ Оранж, Удилак и министр де Резонабль. Придворный медик склонился над бледным как смерть Луи, который казалось, был без сознания. - Что случилось? – шепотом спросил Патрик. - Внезапно у короля началось удушье и пошла горлом кровь, - ответил министр, - и так худо ему не было никогда… - Патрик! – открыв глаза, хриплым голосом позвал Луи, - дай мне руку! Патрик повиновался, и Луи, сжав его ладонь в своих, произнёс: - Возвращаю то, что отнял Марк первый! Затем, отпустив руку Патрика, Луи закрыл глаза, и еле слышно прошептал: - Инес… Хриплое дыхание короля внезапно оборвалось, и мэтр Корвалоль, ради формальности поднёс к губам короля отполированную как зеркало медную пластинку. - Его величество скончался, - сказал он через минуту. Поседевший первый министр, служивший ещё Карлу V, громко произнёс, так же, как одиннадцать лет назад: - Король Людовик III скончался! Да здравствует король Патрик I! *** - Ваше величество, не подобает вам надевать корону Мортирье, пока ещё есть надежда найти корону императора Тьерри, которой короновались все его потомки вплоть до Эдуарда II, - заявил отец Ивонн, архиепископ клервилльский. - Так это правда, что священная корона сохранилась? – удивился Патрик. - Да, но тайник, в котором она находится, был замурован ещё при жизни Фиакра I. Если предание верно, то тайник расположен в восточной башне собора, и выглядит, как проём небольшой заделанной ниши. Но если кто-то из моих предшественников ошибся, - и короны там нет, - значит, она утеряна навеки. - Могу я видеть эту заделанную нишу? - Да, ваше величество – я провожу вас в башню. Подойдя к замурованной нише, выступающий проём которой остался на стене, Патрик заметил, что камень, которым её заложили, значительно светлее древних стен храма. - Я велю позвать каменщиков, - сказал архиепископ, и завтра после мессы тайник, - если это конечно и вправду он, будет открыт. На другой день, после мессы король остался в соборе, ожидая вскрытия предполагаемого тайника. Патрик подошёл к надгробию Людовика III, умершего месяц назад, и вспомнил, как Луи велел ему не задерживаться с коронацией. Ещё совсем недавно, Луи де Мортирье был жив, а в прошлом году совершенно здоров, - никто не мог предположить, что его смерть так близка. Патрик закрыл глаза, и вспомнил Людовика в то время, когда он ещё был герцогом де Мортирье, отважно сражавшимся в битве при Пустом Луге, когда ошеломлённые пенагонцы считали его переборовшим свой страх Карлом V. Вспомнил он смятение и ужас пенагонского и мухляндского послов в тот час, когда вместо ожидаемого ими Карла в тронный зал вошёл Луи, и заявил, что унаследовал престол умершего кузена. Людовик в тот миг торжествовал победу, а послы оплакивали свою проваленную миссию, ибо после смерти Карла не оставалось надежд на получение Пенагонией и Мухляндией половины абидонских земель. Да, это было славное время, - но с той поры прошло одиннадцать лет, и остывшее тело спасителя Абидонии ныне погребено под мраморным надгробием недалеко от могилы убитого им трусливого глупца Карла. Выйдя из крипты, бывшей местом упокоения абидонских королей, Патрик сел на скамью, и, глядя на распятие в алтаре, постарался сосредоточиться на молитве. Звук ударов лома по стене слышался из башни, гулко отдаваясь под сводами собора, - каменщики вскрывали тайник. «Господи, вразуми меня, не дай опозорить род Аделард, - помоги стать достойным королём, который принесёт Абидонии процветание, помоги избежать ошибок…». Шаги послышались и затихли у него за спиной, - Патрик оглянулся, и увидал пономаря, замершего в нерешительности: - Что случилось? - Ваше величество, - в нише нашли два ларца! Король поспешил в башню, где в нише, открывшейся глазам после слома тонкой стенки, стояли покрытые пылью два старинных деревянных ларца. Каменщики осторожно достали их из тайника, и поставили на небольшую скамейку. Ларцы были очень просты, - на них не было ни надписей, ни украшений, а запирались они на небольшие задвижки. - Оно и лучше, что нет замка, - сказал архиепископ, - долго бы пришлось подбирать к нему ключ, да и заржаветь механизму недолго, находясь двести лет в стене! Патрик с трудом отодвинул задвижку, и поднял крышку большого ларца. Под ней оказался какой–то предмет, прикрытой истлевшей тканью. Патрик отбросил ткань, и его взору предстала старинная золотая корона, украшенная рубинами и изумрудами. - Это она! – воскликнул архиепископ, - я видел её изображение на старинном пергаменте! Это священная корона Абидонии! Патрик поспешил открыть второй ларец, где оказалась более скромная корона меньших размеров, - но похожая на корону императора, и вероятно, сделанная тем же самым мастером. - Это корона императрицы Мерод, - сказал Патрик. - Велик Господь, сохранивший сии короны легендарных правителей! – воскликнул архиепископ. В солнечный и не по-осеннему тёплый день пышный кортеж, сопровождавший короля, выехал из Аделард-Пале в собор Святого Ивонна. В полумраке старинного храма, украшавшего собой Клервилль уже пять веков, состоялась месса, а после неё началась торжественная коронация. Архиепископ Ивонн помазал Патрика елеем, и торжественно произнёс слова, которые говорили все его предшественники во время коронаций абидонских монархов. - Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, короную тебя священной короной королей Абидонии! – после чего возложил на голову Патрика старинную корону императора Тьерри, а затем вручил ему новые скипетр и державу, стилизованные под двенадцатый век. Затем герцог Доминик де Сурс протянул архиепископу старинный меч, найденный в Аделард-Пале, - предположительно принадлежавший ранее королю Филиберту I или самому императору Тьерри. Архиепископ опоясал мечом Патрика, а затем на плечи короля была наброшена алая мантия. - Клянусь хранить христианскую веру, церковь и христиан, беречь мир в Абидонии, защищать правосудие и препятствовать несправедливости, и быть милосердным к моим подданным, - произнёс Патрик клятву королей из династии Аделард. Затем архиепископ короновал Мерод короной её легендарной тёзки. По завершении коронации король с королевой вышли из собора, и сев на лошадей, медленно поехали по улицам Клервилля в Аделард-Пале, ныне снова ставшим главной резиденцией королей Абидонии. Вслед за королевской четой ехал сводный брат короля, – герцог де Сурс с супругой, рядом с ним – отец королевы граф де Камомиль, с сыном Раулем и невесткой Катриной Удилак, за ними ехали барон и баронесса Удилак, и Габриэль де Сириль с женой, а дальше – граф де Кураж, виконт Флёр-д’ Оранж, и остальные придворные, которые одиннадцать лет назад вместе с покойным королём Луи предотвратили разделение Абидонии. Восторженная толпа кричала: «Да здравствует его величество король Патрик! Да здравствует род Аделард!», а старый комедиант Жан, глядя на проезжавшего мимо него короля, мечтательно улыбнулся, и произнёс: - Надо изменить финал нашей новой пьесы, - герцог всё же сделает Анри наследником своей страны! Королевский кортеж въехал в ворота замка Аделард-Пале, над главной башней которого теперь развевался флаг с гербом Аделард, - древней династии королей, правящих Абидонией и поныне; лишь один раз после этого была попытка уничтожить семью Аделард,- заговор канцлера Давиль, приведший на трон Теодора де Галопьер, - но через шестнадцать лет корона вернулась к законному наследнику престола – Патрику VII Аделард. Спустя полгода королевский флаг развевался над небольшим замком Сильвен, - родным домом Патрика I. Король, объехав крупные города Абидонии, заглянул в старый замок, где под фамилией Сильвен на протяжении двухсот лет скрывался род Аделард. Здесь ничего не изменилось – только в главной зале на стене рядом с гербом давно почившего рода Сильвен теперь висел ещё один щит, на котором были изображён герб королевской династии Аделард. Патрик и Мерод поднялись на крышу донжона, и долго смотрели вдаль. - Как спокойно нам жилось здесь все минувшие годы, - лучшее время нашей жизни, - вздохнула Мерод, - теперь всё не то… - Но тогда я отвечал лишь за поместье Сильвен, - сейчас же отвечаю за всю Абидонию! – возразил Патрик. - Обещаю тебе, хотя бы на несколько дней в году возвращаться сюда, - ибо Клервилль, и королевский дворец никогда не заменят мне этого старого и тёмного замка, - моего родного дома, двести лет хранившего моих предков, и скрывавшего тайну Орелина. nearest wells fargo bank branch 2015 - 2018 г.
полная версия страницы