Форум » Фанфики » Не покидай. Опыт послесловия » Ответить
Не покидай. Опыт послесловия
rukella: "- Ты уже придумал концовку? - Да, только знаешь, все они какие-то неприятные. - Вот этого не надо. - строго сказал Бильбо. - Сказки должны заканчиваться хорошо" Дж. Р. Р. Толкиен "Властелин колец" "Не покидай. Опыт послесловия." «Но пусть хоть тень придет твоя, Чтоб проводить мою, а я Забуду все и закричу: Жить не хочу, жить не хочу!» …Кончилась песня, и бессильно упала рука Марселлы. - Нет!!.. - Патрик отбросил гитару, рванулся к девушке - обнять, спасти? Чьи-то руки бережно и властно подняли его, почти ослепшего от мгновенно прорвавшихся обжигающих слез, повели куда-то. Ему было все равно сейчас – на трон ли, на плаху. Кто-то помог ему лечь, кто-то поднес к губам стакан с душистым питьем… он еще вспомнил лакея и пожалел о яде… и провалился в темноту. … Он шевельнулся. Спасительное забытье медленно оставляло его, он открыл глаза и тотчас зажмурился, неяркий свет стоящей сбоку свечи показался ослепляюще ярким. Неловко поднял руку – прохладная ткань соскользнула с нее – и, заслонившись от света, вновь поднял веки. Роскошный синий с золотом балдахин над кроватью, синие стены с резьбой и позолотой, огромное зеркало в углу… где он? Патрик повернул голову – в кресле у стены, там, куда свет почти не доставал, кто-то сидел, склонив голову на согнутую в локте руку. - Кто здесь? – негромко позвал он. Сидящий поднял голову. Это была Марта. - Как вы себя чувствуете, Ваше Высочество? – спросила она, поспешно подойдя к его постели. - Что?.. Ах, да… Господи… Марта, прошу вас, называйте меня по имени. – попросил Патрик. – Это пока… чужое. - Хорошо, хорошо. – поспешила она согласиться, наливая чего-то золотистого в высокий стакан. – Выпейте, пожалуйста. Это лекарство. Вам надо еще поспать, до утра хотя бы. - Нет, не надо! – отвел он ее руку. – Отчего вы не спите, Марта? У вас самой глаза усталые. Она улыбнулась мимолетно, вздохнула: - Не могла же я оставить вас одного? Лекарь королевский удрал, а в городе сейчас бог знает что творится, особенно после того, как об отречении короля Теодора зачитали на всех площадях… Нет-нет, лежите, там Пенапью и Жак, они справятся. Выпейте лекарство, Патрик! Он сел на постели, потер лицо и помотал головой. - Нет, Марта, не могу я здесь валяться, я же, как выяснилось, принц… - усмехнулся он совсем невесело. – Идите лучше отдыхать. Или здесь ложитесь, а я пойду. - Куда, куда вы пойдете, вы ж на ногах еле держитесь! Патрик! - Я хочу увидеть Марселлу. – просто сказал он. – Вы не знаете, где она… куда ее отнесли? - В Голубую комнату. Только я не знаю, где это… Я не отпущу вас одного! - Это недалеко… У высокой, покрытой резьбой двери Патрик остановился. Провел рукой по косяку. - Знаете, я вспомнил сейчас… это была любимая комната мамы… Ее так и звали – Комната Королевы… Это хорошо, что здесь… Он не договорил и с коротким резким выдохом нажал на ручку. Обитые голубым муаром стены мерцали в мягком свете множества свечей. Посредине, на длинном столе, стоял накрытый белым шелком гроб. Марта осталась у двери, а Патрик медленно, словно во сне, приблизился к нему, протянул руку… она задрожала так, что ему пришлось сжать пальцы в кулак и подождать. Потом осторожно сдвинул ткань до середины. Марселла, его – он знал уже наверняка – его Марселла, только ему и предназначенная, будто спала. Словно на миг смежила веки, чуть улыбаясь краешками губ… чьи-то заботливые руки одели ее в белое платье и убрали волосы розовыми бутонами, тоже белыми, как одевают в Абидонии невест – и девушек, умерших незамужними. - Я бы встал с тобой у алтаря… - хрипло прошептал он перехваченным голосом. – Как я молил тебя не покидать меня… Никого у меня не осталось – мама, отец… ты… Зачем ты говорила мне, что я поэт! Кого спасли мои стихи, будь они все прокляты!! Он судорожно закрыл лицо руками и, закрывая поспешно двери, Марта услыхала глухие, надрывные рыдания. Тучи плакали мелким осенним дождем. Печальная процессия растянулась куда-то в бесконечность: казалось, проститься с Марселлой пришел весь город. Медленно двигался катафалк, медленно шел за ним Патрик. По его лицу, по непокрытым волосам стекали капли дождя, он не замечал. Белые розы летели из окон на мостовую – это тоже абидонский обычай. Летели, чтоб умереть под ногами людей, прожив так же недолго, как прожила эта юная девушка… один цветок, брошенный ветром, попал Патрику в лицо, шипом рассадив щеку… он не заметил и этого, и теперь уже на белый воротник стекала вместе с водой и кровь. Да он бы отдал всю кровь свою выцедить по капле, лишь бы Марселла осталась жива! Сердце его стучало глухо и неровно: ни-ког-да, ни-ког-да, ни-ког-да… Над рекой, в прозрачном березняке на высоком косогоре вырыли уже могилу, и от вида черной ямы у принца что-то оборвалось внутри. Гроб поставили рядом, музыканты заиграли что-то негромкое и пронзительно печальное; кажется, кто-то что-то говорил – он не слышал. Он в последний раз смотрел в ее лицо, зная, что вот такой она и останется навсегда в его памяти, постепенно стирая ее живую. Да и много ли он видел ее, пока она была жива? Кажется, тогда – когда-то очень давно – он… нелепость какая… любил другую… Кого? Патрик не помнил. Гроб начали заколачивать – он стиснул зубы и со свистом втянул воздух, чтобы не закричать. Потом стали опускать в могилу. Он нагнулся, сгреб ком земли и бросил туда. Люди подходили, комья застучали о крышку глухо и безнадежно; Патрик отошел в сторону, ухватился рукой за ствол березы, чтобы не упасть: в глазах потемнело. Жак поддержал его. - Ваше Высочество, давайте я провожу вас к карете. – сказал он вполголоса. – И во дворец, вам же плохо. Патрик помотал головой, прогоняя дурноту, и выпрямился. - Спасибо, Жак, но не стоит. Я должен. Это еще вчера утром он еще мог быть слабым – когда был безродным сиротой, воспитанником королевы, поэтом, безнадежно и отчаянно влюбленным. А теперь у него был род, кровь, долг… - и могильный холод под крышей собственного дворца. Но вот это уже никого не касалось. Принц еще раз пожал руку Жака и вернулся на свое место. Свеча на подоконнике оплыла воском и погасла, и только тогда сидевший у окна Патрик заметил занимающийся рассвет. Он просидел здесь, в старой своей комнате, всю ночь. Нынче исполнялась годовщина смерти Марселлы. Память о ней и так была с ним неотступно – каждую ночь он просыпался с криком – но сейчас все ожило так властно, что он всерьез начал искать глазами подходящий крюк. Патрик понимал, что так нельзя, что надо как-то жить, но внутри был только нетающий лед. Весь год он спасался делами, он метался по стране, исправляя и спасая, изменяя и налаживая; но вот Абидония зажила спокойно, и остались только текущие дела, уже не требовавшие предельного напряжения всех душевных сил – и земля стала уходить из-под ног окончательно. Ему присылали портреты красавиц со всего света, приезжали с визитами – он сжигал портреты в камине, а с гостями был учтив и равнодушен. Здесь, в родном доме, властвовали дорогие ему призраки. Пора было идти. Патрик не хотел, чтобы его видели здесь – это было его горе, только его. Он встал, повернулся к выходу… Какой-то неясный звук остановил его. Словно бы тень чьего-то легкого дыхания… - Кто здесь? – вырвалось у него. Уже отчетливо послышался вздох. И до боли, до помешательства знакомый голос тихонечко сказал: - Это я. Здравствуйте, Ваше Величество! Он охнул. Привалился спиной к стене. Остервенело потряс головой и подумал : «Вот и все. Тихо сошел с ума. Теперь стану разговаривать с призраками и буду, наконец, счастлив». Но ее голос прочел его мысли: - Вы вовсе не сошли с ума, Ваше Величество. Просто я… мне разрешено было сегодня поговорить с вами. - Разрешено? Кем? Голос тихо рассмеялся: - Есть те, кто любит вас, Патрик. Они и разрешили. Потому что вы губите себя, и нам всем больно видеть это. - А зачем вы все оставили меня здесь одного?! – выкрикнул он в пустоту. Она удивилась. - Да разве ж мы ушли от вас по доброй воле? Мы сами никогда бы не покинули вас, но что же можно было поделать, когда иначе нельзя никак? Патрик сполз по стенке на пол и уронил голову. Потом испуганно позвал: - Марселла!.. Ты здесь? Она тут же отозвалась: - Здесь, здесь… Я еще побуду с вами. - А почему ты пришла только сегодня? Мне было так одиноко… - Я пришла просить вас… - Я выполню все, о чем бы ты не попросила меня! - Обещайте мне, что сделаете то, о чем вас попросит вас принц Пенапью!.. Он растерянно кивнул, а она продолжала: - Исполните его просьбу сразу. И ни о чем не думайте. Все будет хорошо. Обещаете? - Да. Обещаю. Клянусь! Но… хотя бы попросите меня еще о чем-нибудь! Она грустно рассмеялась: - О чем же? О памятнике на площади, что ли? Вот уже глупости какие! Мне ничего не нужно, только чтобы вы были счастливы. - Это не в моих силах… - отозвался он, она возразила: - А в чьих же? Поймите же, когда вы тоскуете, мы тоже печалимся. А нас и так лишило чего-то главного… счастья прожить всю жизнь на земле с теми, кого мы любим! - Прости меня… - шепнул он покаянно. – Просто… мне так плохо одному… - Простите и вы меня… Вот и все… Прощайте, Патрик!… Патрик вскочил и протянул руки в пустоту. - Нет! Не бросай меня, Марселла!! Но на его отчаянный крик уже никто не отозвался. Продолжение есть и следует...
Ответов - 102, стр:
1 2 3 4 All
Леони: rukella доброго времени суток! Я тут человек абсолютно новый, и ваш фанф первый из мною прочтенных. Я читала долго и медленно, чтобы растянуть удовольствие от каждой строчки, смакуя прочтенное как бокал хорошего вина. Читала пока честное слово на глаза слезы не навернулись.Спасибо большое за доставленные минуты эстетического удовольствия и возможность вновь вспомнить что когда-то умела мечтать
Лиззи: Леони, обязательно остальные фики на форуме прочитайте, удовольствия - море!!! Кстати говоря, "Опыт послесловия" я перечитываю чаще, чем другие фанфики :)
Леони: Лиззи торжественно клянусь!
rukella: Леони, благодарю на добром слове . Надеюсь, на нашем форуме Вы найдете множество и куда более талантливых вещей !
Zoi: Мне понраилось) Хороший стиль, приятная и легкая манера изложения, а самое главное - персонажи все живые, динамичные))) Патрик же воспринимается как белое сияние, слепящее глаз, такой возвышенный и прекрасный:)
rukella: Люди добрые, я нашла парадный портрет Августины-Гидеонии! Вот просто она, как виделась! Так что делюсь ссылочкой, кому интересно: Августина-Гидеония, как она есть
Вирна: А вообще-то - да. Бабушка - ну, что бабушка. Это из разряда вопроса "сколько лет было Гертруде, если Гамлет чуть не собрался жениться". Августине-Гидеонии, я полагаю, максимум лет шестьдесят пять, а клюка у нее - исключительно для понту и устрашения челяди (ибо при общении с проявившей нерадивость челядью - средство вполне подручное). На парадном портрете, разумеется, клюка отсутствует, ибо он парадный. Главное, как говорят конники, - "глаз веселый".
rukella: Да! Это именно что ее глаз! Но и клюка, любезно "не замеченная" художником (за что едва не был прибит этим самым предметом - королева недолюбливает наглую лесть), отнюдь не предмет декоративный. Так и быть: "...Драгуны едва успели утащить ее прямо с линии огня. Шантильон, верный паж, а в последний год - и верный лекарь, перевязывая ее простреленную ногу, выговаривал своей госпоже: - Куда вас вечно несет, моя королева? Ведь, не ровен час, шальная пуля, и что будет с нами всеми? И в первую очередь - с его высочеством? Она скрипела зубами, но держалась: кричать ей было невмоготу. Как закричала тогда, когда этот же Шантильон принес ей черную весть, так и зареклась на всю жизнь. Королевы не кричат. Но, черт возьми, ругаться могут даже королевы, и ее лексикон давно сдобрен выражениями, от которых покраснеет и лошадь. - Пошел вон, дурак! - отвечала она едва слышно, но твердо. - У тебя совета не спросила. Слава Господу, до Гидеона этим мерзавцам не добраться, а от судьбы не убережешься, хоть пули шальной, хоть кирпича..."
Вирна: *подлизываясь* Рукеллочка, а дай почитать? Позязя...
rukella: Чтобы дать почитать, надо сначала написать... А для этого неплохо изыскать какое-то время... Ну ладно, чего там - май уже 53 минуты, как начался, а в мае со мной делается обострение
Нион: *облизываясь* А мне, а мне?
rukella: Девушки, не надо смотреть на меня голодными глазами с экрана . Все, что будет, я вам предоставлю всенепременнейше! А пока пардон, у меня муж простудимшись, так что кидаю компьютер и скакаю его лечить. Ну а заодно, глядишь, продолжим сочинять "Абидонские рассказы". Ах, как Августина-Гидеония будет выдавать замуж женить непутевого сына...
Лиззи: Скорей бы...
хельга: Доброе время суток, rukella!!! Голосую за ваш вариант продолжения любимой сказки!!! Кажется я теперь Ваш поклонник!
хельга: Есть идея - открыть придворе в Пентагонии общество анонимных алкоголиков.(шучу)
rukella: А что, у нас объявили голосование? Спасибо за доверие, как полагается, "оправдаю, отслужу" - но у всех вариантов поголовно есть равные права . Что же до "общества анонимных алкоголиков" - ох, не люблю я всяческие дурацкие тусовки, а уж подобного типа: "здравствуйте, меня зовут Джон, я не просыхал последние двадцать лет, а теперь хочу поделиться личным опытом" (как показывают нам в фильмах "про заграничную жизнь". На нашей-то почве такое себе представить затруднительно в принципе) - особенно. И вообще, короли не бывают алкоголиками. В крайнем случае - бытовое пьянство . Пойти нешто, налить себе рюмку коньяку на сон грядущий? Что-то день выдался утомительный...
Roxi: rukella , просто никто не решится объявить короля алкоголиком!!! Говорят, доброй памяти Александр III крееепко закладывал.... Хотя пьянство - это скучно, я согласна. Особенно как тема для разговора.
rukella: Ну отчего же? Запросто можем поговорить, как интеллигентные люди, скажем, о роли пьянства на Руси в контексте мировой революции. Только такие темы навевают мизантропию, а окружающие мизерабли и без того скоро превратят меня в законченного социопата. Давайте о приятном. Вот, опять же, лето вокруг...
Вирна: Да-да, дорогая Рукелла, вокруг лето, и, знаете ли, так и тянет, так и тянет попить пивка (вместо "пивка" вставить название любого другого напитка) на природе!..
хельга: Хочется пивка?!! Запрягай лошадей и приезжай к нам в Пентагонию!!! (можно сразу во дворец) (из Пентагонского рекламного ролика)
rukella: Дамы , окститесь! Пиво вредно для фигуры! Так что днем - охлажденное вино, а вечером можно и три по пятьдесят. Что это вокруг меня в последнее время все разговоры исключительно об выпить?..
хельга: Кажется это я неловко пошутила. rukellochka, прости меня глупую Пойду еще чего-нибудь почитаю.
Вирна: rukella пишет: Что это вокруг меня в последнее время все разговоры исключительно об выпить?.. Да это потому, что я грозилась в июне приехать и не приехала. Но настрой-то остался.
rukella: Подозреваю, что ты права, Вирна: все из-за тебя!
Nameless: Неплохой стиль, причитано с интересом.
Irena: Очень интересно rukella, прямо слёзы наворачиваются (особенно, где Марселла и родители Патрика появляются, благославляя Марту). И мистика, и романтика. Но лично мне не хватило периода ухаживания. Получается, что Патрик увидел в принцессе Марселлу и получил возможность вернуть свою "ожившую" любовь? Мне так показалось.
rukella: Irena, мне этого периода тоже не хватало, но персонажи решили, что не мое это дело. Вот если они решат однажды раскрыть все свои тайны, я непременно поделюсь с вами всеми .
Irena: Будем ждать новой встречи с героями. Бабулька просто СУПЕР!
элберет: rukella , спасибо огромное! Читая и посмеялась всласть, и поплакала под конец от умиления. Написано действительно с отличным вкусом. Прямо белая зависть берет: вот бы и мне такой талант! (попытки-то были...) Текст конечно очень выигрывает защет королевы-бабки: живая, прям прелесть, и именно змея: мудрая и добрая! (вспомним Евангелье: "Будте мудры как змеи...") И очень хорошо что нет периода ухаживания: всё и так ясно. Оказывается, играю в лит. героев с живым автором! Успехов вам и в будущем!
rukella: Элберет, благодарю за столь приятные слова и пожелания!
полная версия страницы